Последнее слово: Татьяна Ларина vs Анна Каренина
Школьниками мы не понимали Татьяну Ларину: в конце романа она все так же любит Онегина, но отказывается от него. А еще сочувствовали Анне Карениной – полюбила, пошла наперекор лживому обществу аристократов, обманулась и бросилась под поезд. Обе героини делали трудный выбор между чувством и долгом. Сравним их финальные монологи и узнаем, как их рассудят Веды!
Татьяна Ларина: самая ведическая героиня русской литературы
Вернувшись в столицу, он снова встречает Татьяну. Она вышла замуж, стала благородной дамой: не блистает красотой, но вызывает всеобщее уважение и восхищение именно своим женским достоинством и внутренним светом. В Онегине вспыхивает страсть, он преследует Татьяну, пишет ей несколько безответных писем с признаниями. Не совладав со своими чувствами, Онегин приходит домой к Татьяне, пока мужа нет дома, и застает ее плачущей: она читает его письмо. Между ними происходит объяснение.
Восьмая глава, строфа XLIV
Тогда – не правда ли? – в пустыне,
Вдали от суетной молвы,
Я вам не нравилась… Что ж ныне
Меня преследуете вы?
Зачем у вас я на примете?
Не потому ль, что в высшем свете
Теперь являться я должна;
Что я богата и знатна,
Что муж в сраженьях изувечен,
Что нас за то ласкает двор?
Не потому ль, что мой позор
Теперь бы всеми был замечен
И мог бы в обществе принесть
Вам соблазнительную честь?
Татьяна бросает Онегину обвинение: «Когда-то ты считал меня простушкой и я была тебе не нужна, но, увидев меня теперь, ты хочешь прославиться, покорив знаменитую светскую даму». Она понимает, что страсть Онегина пройдет, а ее жизнь будет разрушена.
Строфа XLV
А нынче! – что к моим ногам
Вас привело? какая малость!
Как с вашим сердцем и умом
Быть чувства мелкого рабом?
Татьяна продолжает «проповедовать» Онегину: «Ты был такой колкий, ироничный отрешенный от всего. А сейчас превратился в раба мелкого чувства. И мне неприятно видеть, как ты пошел на поводу у похоти».
Строфа XLVII
Я вышла замуж. Вы должны,
Я вас прошу, меня оставить;
Я знаю: в вашем сердце есть
И гордость, и прямая честь.
Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна».
Татьяна признается – она все еще любит Онегина (не зря же в самом начале встречи она плачет над его письмом). Но Татьяна прекрасно понимает и то, что эта страсть не приведет ни к чему хорошему. И если Онегину их связь ничем не грозит, то жизнь Татьяны (даже не жизнь в обществе, не общение в свете – а внутренняя жизнь, самоуважение, честность перед собой) будет обречена.
Онегин – мужчина, общество оценит его щегольство и пронырливость – еще бы, окрутить такую женщину – и он спокойно продолжит жить дальше. Но Татьяна также знает и то, что Онегин – человек благородный и разумный. Она благодарна ему за «неиспорченную» молодость. Когда-то он мог бы сломать ей жизнь, но поступил честно, резко ответив на ее любовное письмо. Именно поэтому Татьяна взывает к его разуму и благородству, моля пощадить ее: «Если ты не прекратишь своих ухаживаний, я в конце концов могу и сдаться, но это погубит меня».
«Гораздо лучше выполнять собственные обязанности, пусть даже несовершенным образом, чем безукоризненно выполнять чужие. Лучше встретить смерть, исполняя свой долг, чем пытаться исполнять чужой, потому что идти путем, предназначенным для других, опасно».
В борьбе между чувством и долгом Татьяна осознанно выбирает долг: «Я буду век ему верна». Ее слова созвучны наставлениям Кришны в «Бхагавад-гите» 3.35: «Гораздо лучше выполнять собственные обязанности, пусть даже несовершенным образом, чем безукоризненно выполнять чужие. Лучше встретить смерть, исполняя свой долг, чем пытаться исполнять чужой, потому что идти путем, предназначенным для других, опасно».
Весь ее монолог и поведение в обществе пронизаны ведической философией: она не кокетничает, не пытается играть роль красавицы. Главная ее роль – верная жена. Она скромно и с достоинством играет эту роль. И на ее фоне меркнут знаменитые петербургские «топ-модели».
Главная роль Татьяны – верная жена. Она скромно и с достоинством играет эту роль. И на ее фоне меркнут знаменитые петербургские «топ-модели».
Восьмая глава, строфа XVI
Беспечной прелестью мила,
Она сидела у стола
С блестящей Ниной Воронскою,
Сей Клеопатрою Невы;
И верно б согласились вы,
Что Нина мраморной красою
Затмить соседку не могла,
Хоть ослепительна была.
Анна Каренина: альтернативная концовка «Евгения Онегина»
«И Анна обратила теперь в первый раз тот яркий свет, при котором она видела все, на свои отношения с ним, о которых прежде она избегала думать. «Чего он искал во мне? Любви не столько, сколько удовлетворения тщеславия»… «Да, в нем было торжество тщеславного успеха. Разумеется, была и любовь, но бо́льшая доля была гордость успеха. Он хвастался мной. Теперь это прошло. Гордиться нечем. Не гордиться, а стыдиться. Он взял от меня все, что мог, и теперь я не нужна ему. Он тяготится мною и старается не быть в отношении меня бесчестным. Он проговорился вчера, — он хочет развода и женитьбы, чтобы сжечь свои корабли».
Татьяна Ларина вовремя сумела понять, по какому сценарию пойдет роман с Онегиным, хотя и не изучала «Шримад-Бхагаватам», а читала низкопробные французские романы. В этом смысле Толстой в «Анне Карениной» как будто предлагает альтернативную концовку «Евгения Онегина» и пытается понять, что получилось бы, прими Татьяна Ларина любовь Онегина.
А вывод простой: не получилось бы ничего путного. На протяжении многих веков люди пытаются наслаждаться сексом, вином, властью, деньгами, ждут счастья, а взамен получают только разочарования. И хотя это происходит постоянно, люди почему-то надеются: «Нет, у меня будет по-другому». На том же погорела и флоберовская Госпожа Бовари: запуталась в супружеских изменах и личных финансах, а потом попыталась решить все проблемы разом и приняла яд.
Но, например, ведический царь Махараджа Прахлада уже в пять лет прекрасно понимал, что к чему:
«Поскольку люди, слишком привязанные к мирской жизни, не владеют своими чувствами, они постепенно скатываются в ад и раз за разом «жуют пережеванное». Ничто не пробуждает в них склонности служить Кришне — ни наставления других, ни собственные усилия, ни то и другое вместе».
Чувственные удовольствия и счастье
Анна продолжает анализировать свои отношения с Вронским:
«Моя любовь все делается страстнее и себялюбивее, а его все гаснет и гаснет, и вот отчего мы расходимся, — продолжала она думать. — И помочь этому нельзя. У меня все в нем одном, и я требую, чтоб он весь больше и больше отдавался мне. А он все больше и больше хочет уйти от меня. Мы именно шли навстречу до связи, а потом неудержимо расходимся в разные стороны. И изменить этого нельзя. Он говорит мне, что я бессмысленно ревнива, и я говорила себе, что я бессмысленно ревнива; но это неправда. Я не ревнива, а я недовольна. Но... — Она открыла рот и переместилась в коляске от волнения, возбужденного в ней пришедшею ей вдруг мыслью. — Если бы я могла быть чем-нибудь, кроме любовницы, страстно любящей одни его ласки; но я не могу и не хочу быть ничем другим. И я этим желанием возбуждаю в нем отвращение, а он во мне злобу, и это не может быть иначе».
Пламя невозможно насытить дровами, а чувства – удовольствиями. Они все время будут требовать больше и больше наслаждений. Но первая страсть прошла и одного секса для ее разжигания уже не хватало. Чувства требовали подпитки, а настоящих отношений у Анны с Вронским никогда и не было. Поэтому она стала изводить Вронского ревностью и истериками, а он немного потерпел и просто отдалился от нее.
Если бы я могла быть чем-нибудь, кроме любовницы, страстно любящей одни его ласки; но я не могу и не хочу быть ничем другим.
В Седьмой песни «Шримад-Бхагаватам» Махараджа Прахлада разбивает и эту иллюзию счастья: «Предаваться плотским удовольствиям — все равно что чесать одной рукой другую, пытаясь избавиться от зуда. Грихамедхи — так называемые домохозяева, лишенные духовного знания, — считают этот зуд источником величайшего счастья, хотя на самом деле он приносит им одни страдания. Крипаны, глупцы, будучи полной противоположностью брахманов, снова и снова предаются чувственным наслаждениям, но так и не могут утолить свою страсть. Дхиры же, здравомыслящие люди, просто терпят этот зуд и потому избегают страданий, которые выпадают на долю глупцов и негодяев».
Главная ошибка Анны
Разумная Анна в конце своего монолога все же допускает ошибку в рассуждениях, и эта ошибка убивает ее в прямом смысле слова. «Разве я не знаю, что он не стал бы обманывать меня, что он не имеет видов на Сорокину, что он не влюблен в Кити, что он не изменит мне? Я все это знаю, но мне от этого не легче. Если он, не любя меня, из долга будет добр, нежен ко мне, а того не будет, чего я хочу, — да это хуже в тысячу раз даже, чем злоба! Это — ад! А это-то и есть. Он уж давно не любит меня. А где кончается любовь, там начинается ненависть».
Анна не смогла понять: именно выполнение своего долга и непривязанность к результату приносят удовлетворение. Попадись ей «Бхагавад-гита» (а ее в России первый раз издали еще в XVIII веке), она могла и не броситься под поезд. Во второй главе (стихи 62-63) Кришна рассказывает, как неудовлетворенное вожделение переходит в гнев, зависть, иллюзию и лишает человека рассудка.
Анна довела себя до безумия и не смогла правильно оценить ситуацию: по сути вроде бы верный, но эгоистичный и безумный внутренний монолог не оставил ей шансов. Я, я, я – все ее рассуждения даже о любимом Вронском вертятся вокруг собственных чувств и ощущений. Даже маленького сына она на время бросила. Ей кажется, что жить и выполнять свой долг – это ад, но она никогда и не пробовала по-настоящему выполнять свои обязанности перед семьей, обществом и Богом, без привязанности к результату.
Если он, не любя меня, из долга будет добр, нежен ко мне, а того не будет, чего я хочу, — да это хуже в тысячу раз даже, чем злоба! Это — ад!
«Анна Каренина», Л.Н. Толстой
Из-за своей зацикленности на собственных чувствах и удовольствиях, на том, как жить, чтобы хорошо было именно ей, Анна совершает самый безумный поступок в своей жизни – бросается под поезд. И ей уже все равно, как будет после этого жить ее сын и что будет чувствовать задавивший ее машинист. Главное, разом решить все свои проблемы и попытаться доказать что-то Вронскому и всему обществу.
В чем заблуждались Татьяна и Анна
В этой литературной перекличке Татьяна Ларина оказалась на высоте. Она проявила лучшие человеческие и женские качества: верность мужу, следование долгу, самообладание. Анна почти сумела понять корень своей ошибки, однако эгоизм и стремление к чувственным наслаждениям затмили ее разум.
Но и положение Татьяны осталось шатким: она все так же любила Онегина, перечитывала его письма и постоянно выезжала в свет, который ей опротивел, а семейный долг выполняла с большим трудом. У нее просто не было опоры. По сути, обе героини так и не смогли стать по-настоящему счастливыми. В центре их семейной жизни так и остались отношения мужчины и женщины. Но в Ведах говорится, что это путь в никуда и что муж и жена могут жить счастливо, только если вместе идут к Богу.
«Когда человек опускается до уровня кошек и собак, он забывает о своих духовных обязанностях и начинает смотреть на жену как на источник чувственных удовольствий. Когда жену считают источником чувственных наслаждений, главным критерием в оценке ее качеств становится красота, и как только жена перестает приносить мужу наслаждение, следует разрыв или развод. Когда же муж и жена сотрудничают друг с другом, стремясь к духовному совершенству, они не обращают внимания на внешность друг друга и их отношения никак не зависят от так называемой любви. На самом деле в материальном мире ни о какой любви не может быть и речи. По сути дела, брак — это долг, который муж и жена выполняют, сотрудничая друг с другом и следуя указаниям священных писаний во имя достижения духовного совершенства. Таким образом, брак необходим для того, чтобы человек не опускался до уровня кошек и собак, лишенных возможности обрести духовное самоосознание».
